Читаем без скачивания Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???] - Mu Su Li

Человек:

— …Сунъюнь! Его даосский титул[186] — Сунъюнь[187]!

Сюэ Сянь закончил спрашивать, что следовало спросить, и как раз собрался действовать, но Сюаньминь придержал тыльную сторону его руки.

— Что такое?

— У меня есть вопросы, — сказал Сюаньминь бесстрастно.

Он посмотрел на человека и спросил:

— Ты когда-нибудь встречал меня?

Едва эти слова прозвучали, Каменный Чжан, Лу Няньци и Сюэ Сянь — все затаили дыхание.

Отброшенный Сюэ Сянем, отчего потерял большую часть сил, человек непрестанно трясся и дрожал на полу. Он надолго всмотрелся в Сюаньминя и лишь после этого как следует разглядел его черты и качнул головой:

— Нет, никогда.

— Тогда почему ты спрятался здесь? — нахмурился Сюаньминь.

Человек ответил:

— Мой наставник предсказал, что меня ждёт бедствие, и, когда я скрывался, отправил меня пройти весь путь в этом направлении — так я мог столкнуться с переломным моментом, чтобы изменить всё к лучшему. Когда я был в лесу за пределами тумана и услышал внутри птичий крик, то сразу выпил лекарство, подавляющее яды, и побрёл вперёд. Какая-то чёрная птица, видя, что я весь в крови, указала мне путь.

Сюэ Сянь молчал. «Как этот Святоша вырастил птицу, что открывает дверь злодеям…»

Однако услышав отговорки этого человека, Сюэ Сянь, не зная и не чувствуя того, в душе вздохнул с облегчением. По крайней мере, он и Сюаньминь — не давние друзья.

Внутренне расслабившись, он тут же вспомнил и другое дело. Не подавая виду, он скользнул взглядом по шее Сюаньминя и спросил:

— Откуда ты взял паука единой жизни, что использовал? Тоже от этого твоего даоса-наставника?

Человек в самом деле не мог предугадать нрава Сюэ Сяня и уже не осмеливался торговаться, он послушно ответил:

— Именно так… Слышал, как он говорил, что паук единой жизни получен из окрестностей Ланчжоу.

— Ланчжоу…

Сюэ Сянь повторил раз и вдруг, словно вспомнив о чём-то, принялся листать книгу с почерком Сюаньминя, что была на столе, он просмотрел до оставленного Сюаньминем замечания: «Ланчжоу, гора Ся». Более того, заметка в книге была вовсе не первым случаем, когда он услышал об этом месте; прежде, когда он расспрашивал Сюаньминя о потере памяти на постоялом дворе, Сюаньминь говорил, что после того, как раскрыл глаза, обнаружил себя в горах Ланчжоу.

Возможно ли, что до потери памяти Сюаньминь раскрыл наличие паука единой жизни и даже нашёл способ избавиться от него, поэтому хотел пойти в Ланчжоу?

Сюэ Сянь ощутил, что это путешествие можно считать ненапрасным. В сравнении с прежними зацепками с молотком с востока и палкой — с запада[188] сейчас всё прояснилось. Совершенно всё имеющееся указывало на одного человека — того даоса. А всё, связанное с Сюаньминем, направляло в одно место — Ланчжоу.

Как только узнал эти два обстоятельства, Сюэ Сянь почувствовал, что задерживаться здесь дальше незачем. Он поднял руку к человеку и снова убрал — оставшийся в металлических жетонах гнев несправедливо обиженных окутал человека вновь.

— А-а-а-а-а!.. — сипло завопил в ужасе тот.

Сюэ Сянь посмотрел на него с холодным лицом, затем поманил пальцем, и от тела человека отделилась тонкая колышущаяся струйка белого дыма. Духовную силу, которую в него влили прежде, чтобы он сохранял ясность сознания, вытянули, и среди надрывных воплей и рыданий человек постепенно вернулся обратно к предсмертному состоянию.

До самого конца он отчётливо ощущал, как по чуть-чуть умирает среди негодования, и, не прекращая, сломленно лил слёзы. Наполовину раскаиваясь, наполовину не примиряясь, он заговорил, теряя дыхание:

— Будь это ты, ты бы… ты бы…

Слова его были предельно невнятными, к тому же не имели ни начала, ни конца, и тем не менее Сюэ Сянь расслышал ясно. Не только расслышал, но и понял, что он имел в виду.

Будь это ты, узнав, что случится большое наводнение, что бы ты сделал? В конце концов, за противление воле Небес и изменение судьбы всем должно платить цену…

Сюэ Сянь взглянул на него без радости и без гнева, сначала он собирался, не считаясь со своим высоким положением, ответить. Однако с таким человеком он шёл разными путями в самом своём корне, даже если он скажет, тот не поймёт; не более чем пустая трата слов.

Поэтому до тех самых пор, пока человек не испустил последний вздох, он не заговаривал снова, только с невозмутимым видом собрал обратно железные бирки, сложил их в рукав, обернулся и непреклонно вытянул руку к Сюаньминю:

— Попроси эту свою птичку потрепыхаться ещё раз и поднять нас.

Значение его позы было ослепительно ясным: «неси». Однако выражением лица и тоном он живо напоминал взыскателя долгов.

Сюаньминь смотрел на него, не находя слов, похоже, на миг заколебавшись по некой причине. В конце концов он всё же поднял его со стола на руки.

Сначала Сюэ Сянь пришёл в недоумение: этот Святоша всегда просто брал и носил его, совсем как холщовый мешок, даже он сам уже привык, так почему же вдруг замешкался сейчас? Неужели во «Внутреннем демоне» он подвергся какому-то влиянию и теперь начал гнушаться?

Он гадал вслепую, пока вновь не очутился у Сюаньминя в объятиях. Лишь тогда он вдруг осознал, в чём дело…

Температура тела Сюаньминя стала ещё выше, чем прежде, прямо-таки обжигающей настолько, что Сюэ Сяню было не по себе. Даже ладони, жар в которых раньше был подавлен очень хорошо, начали пылать.

А всё почему? Потому что когда он пососал шею Сюаньминя, он вынудил Сюаньминя вновь получить драконью слюну.

Сюэ Сянь молчал. «Эта жизнь невозможна!»

Глава 66: Железная воинская бирка (1)

Единственное соприкосновение со слюной дракона для обычного человека было весьма мощным, однако для такого, как Сюаньминь, не считалось хлопотным делом, требовалось лишь некоторое изначальное самообладание. Но при втором соприкосновении с драконьей слюной действие удваивалось, и обычный человек, вероятно, никак не мог его вынести, даже Сюаньминь — и тот прошлой ночью весь промок от пота.

Теперь был уже третий раз…

Пусть и не мог испытать этого на себе, Сюэ Сянь, полагаясь только на воображение, всё равно понимал — это, пожалуй, совсем не то, что способен выдержать обычный человек, не исключено, что есть даже угроза жизни. Сюаньминь к тому же силой подавлял действие драконьей слюны в теле, и как он ни смотрел на это, чувствовал, что подавление приведёт к неприятностям.

Одной лишь этой температуры тела уже было достаточно, чтобы сгореть живьём.

Хоть жизнь была тяжела, однако в любом случае он